Бес и балбес

Протопопкин Николай Васильевич, человек измученный кургазаком и второй половиной, решил покинуть город бесов с визитом в родные пенаты. Малая Родина нашего екатеринбуржца, носила нескромное название невинно убиенного североамериканского рэпера – Тупака.

По отбытию обязательной, добрососедской, трехдневной деревенской вакханалии Николай Васильевич все же решил сделать доброе дело. Местная вдовушка, что плотоядно прожигала черными очами крепкую фигуру нашего мужчины, даже в угаре празднования, оставшегося джентльменом и не сморкавшегося в свой рукав – наконец решилась подойти с невинной просьбой о помощи.

Именно поэтому наш герой тащился с местными коровками по солнцепеку на деревенское пастбище неподалеку от речки Козявкино.

Как ковбой начинающий, Николай Васильевич не подозревал, насколько коровки неутомимы в дневной жор. А потому изрядно с ними набегался, запыхался, прокляв вдовушку и все ожидаемые плотские забавы.

Ближе к вечеру Николая Васильевича сменил опытный, матерый пастух – соседский мальчуган лет восьми.

На подкашивающихся ногах, Васильич, узрев бесхозный, заброшенный омшанник, с трудом и матюками, добрел до убежища. Где, словно отупевший от брачных игр пингвин, плюхнул свое немолодое тело на настил, забывшись тревожным, эротическим сном.

Ему снились конфетти, красная ковровая дорожка и Оскар за лучшую роль в документальном фильме ужасов «Пастух»

Однако, пробуждение Николая Васильевича было далеко не радостным. Он ощутил чье-то злобное сопение в шею и легкое амбре из настоянных мухоморов

Повернувшись Николай Васильевич ощутил острое желание телепортироваться в ближайший храм. Прямо на него уставилась наглая, рыжая морда, расплывшаяся в недвусмысленной улыбке.

«Чур, меня чур», - зашептал Николай Васильевич, извиваясь в нелепых попытках освободится из плена наглых, бесовских глаз.

Он больно стукнулся затылком об матницу, бес гулко захохотал и приподнялся над ним в полный рост на копытцах.

От неожиданности Николай Васильевич не нашел ничего глупее, чем засучить рукава и сказать знаменитую фразу-мем: «Представься, мразь!».

Исчадие ада, побледнев, скукожилось, опало наземь и превратилось в тень, что с жалким воем покинуло обитель экзорциста, оросив напоследок ядовитыми брызгами плевка.

Николай Васильевич презрел условности и вытер вспотевший лоб и возблагодарил свою начитанность. Не каждый день спасение приходит известной цитатой от интересной личности.

Хотя, может быть, в благодати была повинна местная вдовушка, нашедшая сомлевшего от солнца Николая Васильевича в изрядном охреневании и угаре под настилом бесовского омшанника.

Вдовушка споро обрызгала холодным квасом и уволокла полуживого горожанина к себе на отлежку.

Но Николай Васильевич об этом не любил вспоминать, заканчивая свой рассказ жизнеутверждающей присказкой: «была бы стать, найдутся и уста».