Пчелиный фанатизм

«Ошибочный» энтузиазм по спасению пчел серьезно угрожает диким опылителям, считают некоторые эксперты. Об этом рассуждает Элисон Макафи в своей статье.

Элисон Макафи, доктор философии, является докторантом кафедры энтомологии и патологии растений Университета штата Северная Каролина и с 2017 года ведет ежемесячную колонку на портале Science Insider. Она специализировалась на изучении стратегий социальной иммунной защиты медоносных пчел для своей докторской степени.

«Для многих медоносные пчелы символизируют процветание, устойчивость и защиту окружающей среды. Но как исследователь медоносных пчел, я должна сказать вам, что только первый пункт в этом списке правдив. Хотя медоносные пчелы жизненно важны для сельского хозяйства, они дестабилизируют естественные экосистемы, конкурируя с местными дикими опылителями, некоторые из которых являются видами, подверженными риску вымирания.

Рост хобби-пчеловодства во всем мире, а затем мощные информационные кампании в духе «спасите пчел» подразумевают, что эти насекомые находятся на грани исчезновения.

Но парадокс в том, что медоносные пчелы как вид меньше всего нуждаются в спасении. Внимание средств массовой информации распределяется очень непропорционально, в итоге, многие, полагая что делают благо для окружающей среды, переквалифицируются в пчеловоды. К сожалению, они, вероятно, приносят больше вреда, чем пользы.

«Пчеловодство для людей не относится к природоохранной практике, - говорит Шейла Колла, доцент и биолог-эколог Йоркского университета Торонто, Канада. - Люди ошибочно думают, что содержание медоносных пчел или помощь медоносным пчелам каким-то образом помогает местным пчелам, которые находятся под угрозой исчезновения».

Колла недавно опубликовала анализ почти тысячи комментариев, представленных гражданами в ответ на проект «Плана действий по охране здоровья опылителей Онтарио» - предложение, которое включало план более строгих правил регулирования неоникотиноидных пестицидов.

Несмотря на большой общественный интерес к пчелам и опылению, а также сильную поддержку ужесточения правил в отношении пестицидов, Колла и ее коллеги обнаружили, что граждане на удивление плохо понимают разнообразие опылителей и их роль в экосистемах.

«Акцентирование внимания на неоникотиноидых пестицидах и медоносных пчелах отняло уйму ресурсов у защиты диких опылителей от наиболее серьезных угроз», - говорит Колла.

И хотя предприятия, ориентированные на медоносных пчел, часто поддерживают инициативы, которые приносят пользу местным видам, такие как создание благоприятных мест обитания, финансовые взносы бледнеют по сравнению с тем, что можно было бы получить, если бы средства направлялись на эти инициативы напрямую.

«Пчеловодческие компании и различные инициативы, не связанные с наукой, получили, де-факто, финансовую выгоду от сокращения числа местных опылителей, - объясняет Колла. - Таким образом, эти ресурсы не были выделены на решение актуальной проблемы».

В Северной Америке миллионы пчелиных семей, 2,8 миллиона из которых находятся в США. Приблизительно 30 000 пчел на колонию - это примерно миллиард пчел только в Канаде и США - почти в три раза больше, чем людей.

Высокая плотность семей медоносных пчел увеличивает конкуренцию между местными опылителями за питание, оказывая еще большее давление на дикие виды, численность которых уже сокращается. Медоносные пчелы являются чрезвычайно универсальными собирателями и монополизируют цветочные ресурсы, что ведет к эксплуататорской конкуренции - то есть, когда один вид использует ресурс, не оставляя достаточно пищи, чтобы обеспечить всех насекомых-опылителей.

Однако медоносные пчелы настолько распространены, что было трудно точно проверить, как их внедрение и последующая монополизация ресурсов влияет на экосистемные сообщества. Но на Канарских островах ученые Альфредо Валидо и Педро Джордано из Испанского национального исследовательского совета на Тенерифе и в Севилье смогли понять, как внедрение медоносных пчел влияет на местные популяции опылителей. Результаты их работы, опубликованные в Scientific Reports, весьма показательны.

Введение медоносных пчел уменьшило связь в системе растения/опылители. В то время как некоторые виды растений имели более высокое завязывание плодов, плоды растений, отобранные рядом с пасеками, содержали только абортированные семена. «Воздействие ульев настолько драматично, что вы можете обнаружить нарушение отношений между растениями и опылителями уже на следующий день после установки улья», - говорит Валидо.

«Благодаря введению десятков или сотен ульев относительная плотность медоносных пчел экспоненциально увеличивается по сравнению с дикими местными опылителями, - объясняет эксперт. - Это вызывает резкое сокращение цветочных ресурсов - пыльцы и нектара - в пределах ареала кормления».

«Пчеловодство оказывает более всеобъемлющее негативное воздействие на биоразнообразие, чем предполагалось ранее», - подтверждает Джордано.

Ученые подозревают, что их выводы о Канарских островах в целом применимы и к другим экосистемам, куда завезены медоносные пчелы, но они отмечают, что конкретное воздействие пчеловодства в других местах может отличаться.

Действительно, медоносные пчелы не всегда являются главными конкурентами в сети опылителей: удастся ли им превзойти местных пчел, зависит от других факторов. Например, Николас Бальфур и его коллеги из Университета Сассекса, Англия, обнаружили, что местные шмели были более сильными конкурентами на трубчатых цветках лаванды, отчасти из-за их более длинного хоботка (языка).

В других экосистемах медоносные пчелы, похоже, не так влиятельны, как на Канарских островах. После появления в северной Патагонии неродные шмели и медоносные пчелы обогнали местных пчел в посещении цветов, но это не повлияло на фактическую посещаемость и кормление местных пчел.

Хотя каждая экосистема имеет свои особенности - с разными игроками-опылителями и участвующими растениями, - исследования сетей опыления, в целом, согласуются с результатами, полученными на Канарских островах.

«В Северной Америке были проведены исследования, показывающие, что медоносные пчелы нарушают систему опыления, - говорит Колла. - Медоносные пчелы также очень эффективны при опылении определенных видов сорных растений, что меняет все растительные сообщества».

Многие из этих сорных видов также инвазивны, например, одуванчики, гималайская ежевика и рейнутрия японская, среди других. А пчеловоды втайне любят инвазивные растения. Их интенсивное распространение обеспечивает прибыльный и предсказуемый поток нектара - идеальный вариант для медоносных пчел и пчеловодов, чтобы заработать на этом, - но растения тоже нарушают естественные экосистемы.

Даже при таком увеличении количества корма, его иногда не хватает медоносным пчелам, не говоря уже о местных видах. Так, поблизости от Ванкувера, Канада, я держала небольшую исследовательскую пасеку с 15–20 ульями. Это был мой первый год содержания исследовательских колоний в местах с высокой плотностью пчел, и я никогда не боролась так упорно, чтобы сохранить своих питомцев.

Пчелы в ульях были поражены болезнями. Мне даже пришлось уничтожить одну колонию с симптомами американского гнильца - стандартный протокол, так как это одно из самых разрушительных и заразных заболеваний медоносных пчел. Несмотря на то, что в начале сезона ульи были полностью свободны от Varroa destructor - разрушительного паразитического клеща, к концу лета потребовались митицидные обработки. А в колониях не было меда.

Плотность колоний в некоторых местах стала слишком высокой, что способствует распространению болезней и обостряет проблемы, связанные с плохим питанием. И уж коль скоро пчеловодам так трудно поддерживать здоровье своих подопечных, когда им думать о диких пчелах.

Но думать о них надо. Раньше я полагала, что забота о медоносных пчелах – это путь к благополучию местных видов, что это принесет им пользу. Хотя так, возможно, и происходит в отдельных случаях, появляется все больше свидетельств того, что ошибочный энтузиазм по поводу медоносных пчел играет не в пользу местных видов. И пчеловодство больше не приносит мне удовольствия. На самом деле, как раз наоборот».

(Источник: www.scientificamerican.com).